Тренировочный день в клубе, тренировка фазы В подходит к концу. Время для хорошего дела - защиты. Как только тренеры и проводники настраиваются на защиту, послушание становится дальним воспоминанием. Послушание заканчивается с окончанием проработки фазы В. Или как?
Вот мои личные наблюдения на тренировочной площадке. Как только начинается тренинг защиты, послушанию уделяется не очень-то много внимания. О, не поймите меня неправильно - мы все его требуем. Чёрт, оно необходимо нам для получения наших титулов. Собака должна быть послушной в защитной фазе, мы все знаем это. Я говорю о чём-то несколько ином. Я говорю о том, сколько мысли вкладывается в послушание в защитном тренинге. Указывая пальцем не только на других тренеров, но и на себя тоже, вынужден сказать: "Не очень много." В течение многих лет я воспринимал послушание в защите как неизбежное бремя: я вынужден был делать это, хочешь не хочешь. Оглядываясь в прошлое, должен сказать, что это было не только плохим отношением, но и ошибкой в тренинге. Я хотел бы считать себя тренером, который учится на своих ошибках. В связи с вышесказанным, я хотел бы обсудить некоторые из соображений относительно послушания в защите, к которым я пришёл.
Как всегда, короткий комментарий относительно того, в какой стадии тренировки должна быть собака, чтобы к ней было применимо данное обсуждение. Я говорю о тех собаках, которые имеют уже прочный фундамент. Начальные элементы послушания должны были быть заложены ещё в базовом тренинге. Но даже если этот базовый тренинг не включал никакого послушания, собака должна уже кусаться уверенно и иметь сильную хватку. Это обычно та стадия, когда в ходе тренировочного процесса начинают отрабатываться нормативные упражнения.
Ещё одно краткое замечание. Я исключаю облаивание, отпуск и охрану фигуранта из данного обсуждения. Хотя они и попадают в какой-то степени в категорию послушания, они являются очень специфичными аспектами защитной работы, и их лучше рассмотреть отдельно. То послушание, о котором я здесь говорю, включает обыск укрытий, выполнение команды рядом на защитном поле, отзыв, разоружение фигуранта, конвоирование и неподвижное положение.
Прозрение.
В течение нескольких прошедших лет мне выпала большая удача работать с некоторыми очень талантливыми проводниками и с очень хорошего качества собаками. Собаки были с уже очень хорошей заложенной базой, уверенные в себе и драйвовые. Не было никаких видимых проблем в кусачей части защитной работы. Облаивание, отпуск, охрана фигуранта проходили прекрасно. Я наблюдал за этими проводниками во время выполнения ими послушания с их собаками - их дуэты выглядели сработанными. Не на многое можно было пожаловаться. Затем мы добавили послушание к защите. И вот здесь всё пошло не так, как ожидалось. Я не собираюсь всё излишне драматизировать, заявив, что всё развалилось - нет. Я здесь говорю о хороших проводниках с собаками хорошего качества. Но всё же что-то не пошло. Картина была близка к тому, как если бы каждый вышел с собакой другого проводника, а не со своей собственной. Отсутствовал компонент взаимодействия проводника и его собаки. Как каждый тренер, я выудил кое-что из своего запасника различных приёмов и предложил кое-какие ходы. Что-то из этого я проделывал в прошлом, что-то узнал от других, о чём-то читал, что-то видел на видео. И, конечно, мы получили кое-какие результаты. Что особенно донимало меня с самого начала, так это то, что я не мог чётко, конкретно указать пальцем на то, что же именно являлось ключевой проблемой того, что имело место.
Каждый раз, когда я сталкивался с такой ситуацией, у меня было то же неприятное чувство. И вдобавок я испытывал некоторое замешательство, когда надо было объяснять ситуацию зрителям и проводникам. Доводы типа "Мы всегда так делали!" или "Такой-то такой-то добился большого успеха, делая так!" не являются объяснениями. И я стал размышлять над этой ситуацией. Я подумал о моей собственной собаке и о том факте, что с ним послушание в защите всегда было борьбой. "Он просто слишком упрям" или "Меня не очень волнует, насколько хорошо его послушание в защите" - такие у меня были отговорки. В реальности я просто не задумывался достаточно над этим аспектом защитной тренировки.
Позвольте объяснить, почему я так говорю. Собака, которую я имею в настоящее время, и которая уже близка к отставке, совмещала свою Шутцхунд (спорт) карьеру с реальной службой в качестве моей патрульной собаки. На службе у нас было много задержаний и столкновений с нарушителями. Однако, у меня как-будто бы не возникало больших проблем с послушанием на службе, хотя при задержаниях работа была очень серьёзной. Конечно, псу не приходилось воспроизводить сценарий Шутцхунд, но он следовал указаниям и подчинялся. И принимая во внимание, насколько трудно всё шло на спортивной арене, мне надо было обратить на этот момент внимание уже давно. Анализируя прошлое, я должен признать, что вина за его неудовлетворительное послушание в защитном разделе Шутцхунд лежала на мне. Именно я в спорте вёл себя иначе.
Хватит баек, позвольте изложить вывод. В спортивной работе я сосредотачивался на сценарии, я заставлял пса делать то, что было написано в правилах, и за невыполнение он получал коррекцию. В конце концов, это хочет видеть судья - и это мы делаем. На улице сценария соревнований не было, только требования безопасности. Я был сосредоточен на всём, особенно на моей собаке. Я хотел быть уверен, что (1) он будет выполнять то, что ему велено и (2) что он будет выполнять работу, для которой он мне и нужен. Как я этого достигал? Я общался с собакой. На спортивной арене я орал команды, я вышагивал, как маленький генерал, я выполнял предписанную рутину. "Собака знает, чего я от неё хочу" - известные последние слова. Я никогда не смотрел так на работу с собакой на реальной службе, и там мы хорошо работали вместе, как команда. И вот мой вывод: собака должна быть партнёром. Может быть, она знает, чего мы от неё хотим, а может быть - нет. А может, её это не заботит, потому что она хочет делать что-то другое. Мы должны стремиться к успеху, и, именно, за счёт более серьёзного отношения к собаке как к партнёру, общаясь с ней. И я хочу попытаться подробнее осветить эту сторону.
Проблема.
Одна тема, где недостаточно задумываются о собаке, это тема различия послушания в разделе В и разделе С. «Рядом» - это «Рядом», раздел ли это В или С, то же касается и «Сидеть» и «Лежать.» Конечно, все мы уже слышали это раньше. Но при более детальном рассмотрении тезис этот не следует считать правильным. Все мы затрачиваем очень много времени на обучение наших собак послушанию в разделе В, существует масса приёмов, и у каждого есть свой любимый: мешочек для лакомства, игрушка в кармане, игрушка под подбородком, лакомство время от времени, отпуск на пару секунд для игры и т.д. Все мы их знаем, и все они связаны одной темой: способ поощрения собаки за правильное поведение (конечно, у нас есть ещё строгий ошейник на случай поведения неправильного). Итак, проводник даёт команду «Лежать», собака выполняет её, проводник бросает ей мяч. Отлично, собака улавливает связь очень быстро. Так когда мы бросаем собаке мяч за правильное выполнение команды «Лежать» в разделе С? Мы не бросаем! Почему нет? А потому что большинство собак в этот момент нисколько не волнует любимая игрушка (какой бы она там ни была в разделе В), когда на одном поле с ними находится фигурант. Я думаю, я показал главное: разница между послушанием в разделе В и разделе С существует. Собака должна подчиняться командам в разделе С, естественно, но мы не даём ей понять - почему, с той же ясностью, как делаем это в разделе В. В фазе С собака находится в состоянии, весьма отличном от её состояния в другие моменты тренировки. Мы должны быть уверены, что действительно воздействуем на её разум, и что она действительно чему-то учится в данный момент. Намного больше мотивов и драйвов воздействует на собаку, и собака находится в защитном разделе в возбуждении намного большем, чем в других. Из-за базовой работы, уже проведённой к этому времени, всё внимание собаки буквально поглощено присутствием фигуранта и предвкушением хватки. Очень трудно заставить собаку замечать другие вещи. В результате, очень трудно общаться с собакой и научить её чему-либо в такой момент. В сущности, в разделе С надо приниматься за послушание с нуля.
Другая, менее распространённая проблема заключается в том, что собака настолько сосредотачивается на послушании, что любая команда послушания буквально зацикливает на нём (на послушании) собаку. В случае с такими собаками вы можете наблюдать потерю интереса в защитной работе. Центром внимания собаки становится её проводник, собака ожидает поощрения от проводника, а драйвы, необходимые в защите, исчезают. С такими собаками послушание в защитном разделе также следует начинать с нуля и продвигаться затем очень медленно, внимательно следя за тем, чтобы собака концентрировала своё внимание на защитных задачах, которые она должна решить.
Философия
Думаю, следующим пунктом должен стать непосредственно подход к послушанию раздела С. Как я уже говорил, потребовалось время для понимания сути послушания в защите. Я люблю подытоживать это для проводников, говоря им, что они должны дать чётко понять своей собаке, что они знают путь к успеху на защитном поле. Чтобы было ясно, успех в защите в понимании собаки - это возможность совершения хватки. Собаки, с которыми мы работаем, почти всё своё время провели на защитном поле, кусаясь. Мы работали на охотничьем драйве, на защитном драйве. Мы обучили собак полной уверенной хватке. Собака научилась приводить фигуранта в движение своим лаем, научилась отпускать, с тем, чтобы через секунду можно было укусить снова. Всё вращалось вокруг идеи приведения фигуранта в действие и кусании. Теперь собака должна усвоить, что в разделе С есть и кое-что кроме этого. Мне довелось понаблюдать за тем, как проводникам, собаки которых обычно очень прилично выполняли послушание, приходилось прибегать буквально к физической борьбе с псами, чтобы заставить их сидеть в разделе С. Просьба уложить собак вообще превращала всё в грубую комедию, в завершение которой проводник оказывался лежащим на земле, а собака - упорно стоящей.
Собаке нужно научиться воспринимать управление со стороны проводника. Ключевое слово здесь - управление. То, как многие собаки реагируют, когда впервые слышат команду послушания во время выполнение ими защитной работы, я бы даже не стал называть непослушанием. Часто собака даже не может услышать команду, потому что она так сосредоточена на фигуранте, или она в замешательстве, поскольку то, что от неё требуют, кажется ей лишённым смысла. Так что мы должны помочь собаке сделать, что ей велят. Я люблю использовать жесты рукой и движения тела, чтобы привести собаку к выполнению команды. Но я использую их только для того, чтобы управлять собакой. Я не настроен на игры. Тянуть вниз за ошейник, в то время как зад собаки остаётся наверху, затем, когда задняя часть пригнута к земле, передняя часть снова оказывается вверху - всё это не является управлением в моём понимании. Принуждение само по себе не является злом, оно может быть необходимо, когда собаку приводят в положение, которое она должна принять. Чем быстрее, тем лучше. Чего, однако, следует избегать при этом, так это сердиться на собаку или уподобляться карателю. Попытка заставить собаку под принуждением делать что-то, чего она, кажется, не понимает, не имеет ничего общего с наказанием или коррекцией. Мы должны помнить: всё внимание собаки, возможно, сосредоточено на фигуранте. Поэтому наш гнев, или наказание, или коррекция могут легко быть неверно истолкованы собакой. Собаку никогда не следует наказывать за её желание добраться до фигуранта. Я рассматриваю тот случай, когда собака не знает, чего мы от неё хотим. Итак, проводник помогает собаке путём физического воздействия, и с необходимой силой, для того, чтобы добиться послушания. Как только собака послушалась, ей даются одна-две секунды, чтобы прочувствовать ситуацию, затем собака получает свою награду. Я предпочитаю всегда отдать собаке рукав, как только она укусит.
Я знаю, тысячи собак в ходе тренинга получали жёсткую коррекцию, которая прекрасно срабатывала в их случае. Но давайте не будем забывать о тысячах тех, которые были сорваны такими же методами. Я не против коррекции, но каждый случай должен быть оправдан необходимостью её применения. И единственно, что оправдывает такую коррекцию - это открытое неповиновение. Но я должен быть уверен, что именно открытое нежелание слушаться имеет место. Дни, когда собаку дёргали за шею, пока она не сообразит, как надо ходить рядом, ушли в прошлое. Так, что то же касается и защитной работы: сначала обучение, а коррекция - намного позже.
Итак, собака начинает выполнять простые команды послушания в защитной части (лично я предпочитаю начинать со статичных команд, таких как «Сидеть» или «Лежать»), подаваемые голосом. Но мы должны добиться от собаки большего. Так что я люблю задать такой порядок вещей, который заставил бы собаку поразмышлять над происходящим. Вот на этой стадии наступает момент, когда собаке показывается секрет, являющийся ключом к успеху. То собаке даётся команда «Сидеть», и после этого она получает возможность укусить. В другой раз даётся команда « Лежать», и после этого - пуск. Затем даётся команда «Лежать», собака думает, что после этого будет пуск. Но... не в этот раз! Сначала собаке придётся сесть из лежачего положения, и уж после этого - пуск. Мы держим собаку в неведении. Собака должна усвоить главное: единственно, кто, кажется, всегда знает, когда будет пуск - это проводник. И чем внимательнее собака слушает проводника, тем выше её шансы на успех. Это касается всех упражнений. Собака должна действовать в соответствии с указаниями проводника. Проводник не должен быть сразу везде, предъявляя 15 требований одновременно - это приведёт к путанице и небрежности. Но чёткие указания должны даваться, и собаке должна быть дана возможность их выполнить, а затем должно последовать поощрение. Часто я вижу, как собаки выполняют сложные связки, хотя сами находятся ещё на стадии обучения. Упражнение следует за упражнением, без какого-либо поощрения или перерыва. Это не может привести к успеху. Собаки учатся чему-либо посредством постижения взаимосвязей событий. Они связывают то, что они делают, с положительным или отрицательным подкреплением. Я не могу ждать от собаки, что она свяжет полученное поощрение с упражнением, выполненным за 5 упражнений до последнего. Так что разбейте всё на маленькие шаги, и когда собака продемонстрирует безукоризненную работу на одном задании, переходите к следующему. Всё можно будет соединить вместе позже.
Хотелось бы сказать об одном упражнении, включающем близкий контакт собаки с фигурантом. Это упражнение очень полезно, но оно также является трудным для многих собак. Для этого упражнения собака уже должна уметь выполнять облаивание. Пока собака выполняет облаивание, проводник становится позади собаки. Он хвалит собаку за работу. Собака поощрена. Важно, чтобы это повторялось достаточно часто - чтобы собака не суетилась из-за приближения проводника. Также, собака не должна сделать вывод, что она сможет укусить, как только проводник подошёл, так что время от времени, подойдя, снова отойдите, а также варьируйте время между подходом и дачей хватки. Это распространённое упражнение, так что нет необходимости вдаваться в детали. Далее, проводник подходит к лающей собаке - собака при этом обязательно должна продолжать облаивание. Теперь проводник даёт собаке команду «Сидеть» (даже если собака в этот момент лаяла сидя), и при команде «Сидеть» собака должна прекратить лай. Первое время можно давать дополнительную команду - команду «Тихо», например. Как уже объяснялось выше, мы помогаем собаке насколько это необходимо. Иногда касания её головы достаточно, иногда нужна лёгкая коррекция ошейником, иногда лёгкий шлепок ладонью по голове. Важно, чтобы собака прекратила лаять. Она должна оставаться спокойной в течении нескольких секунд. Затем ей дают сделать хватку. То время, в течении которого собака должна оставаться спокойной, постепенно увеличивается, а помощь со стороны проводника уменьшается. Важно, чтобы собаке периодически давали укусить во время облаивания, без предварительного успокаивания, чтобы она не могла предвидеть, что за чем произойдёт. По мере того, как подход проводника и последующая усадка собаки с прекращением лая выполняются лучше, проводник снова даёт успокоившейся собаке команду на возобновление облаивания. Собака должна возобновить облаивание, и когда она делает это должным образом, ей даётся хватка.
Это упражнение ни в коей мере не является моим нововведением, оно используется уже давно. Трудным его делает не только близость к фигуранту, что может спровоцировать собаку на ошибку (ошибкой считается любое нежелательное действие собаки во время облаивания), но также и тот факт, что собака во время облаивания должна работать почти полностью под влиянием своих драйвов, а затем она должна прекратить активные действия. Я люблю использовать это упражнение при обучении понятию секрета успеха в более продвинутой форме. Оно также помогает при разоружении и конвое в шутцхунде.
Закрывание (Capping)
Последнее, что я хотел обсудить, это закрывание. К сожалению, в мире шутцхунда это слово бросают слишком часто. Закрывание является хорошей идеей, но это намного легче сказать, чем сделать. Я наблюдал за семинаром, на котором инструктор сказал проводнику: "Давай, теперь закрой его!" Проводник проорал какую-то команду и обрушил на собаку удар. Инструктор сказал: "Хорошо." Было ли это закрыванием? Может быть. А может быть и нет.
Так что же есть закрывание? Это имеет отношение к закрыванию, перекрыванию драйва. По аналогии с закрыванием бутылки крышкой. Если хотите представить себе это, закройте крышкой бутылку колы и потрясите её. Откройте её, и кола начнёт вырываться из бутылки из-за усиленного давления. Так что суть идеи заключается в том, что драйв сдерживают, и он вырвется наружу усиленным, когда ему снова позволят. Послушание в защите в течение долгого времени использовалось в качестве такого вот закрывания. Проблема, опять же, заключалась в том, что при этом не очень задумывались о самой собаке. Для одной собаки это может быть закрыванием драйва, а для другой - прекращением работы. Закрывание драйвов в собаке имеет место, если собака остаётся под воздействием этих драйвов и после того, как ей была дана команда послушания. Поскольку послушание фактически не позволяет собаке активно проявлять какие бы то ни было драйвы, но стимул для этих драйвов (а это фигурант) всё ещё присутствует, драйвы, естественно, усиливаются. Такую ситуацию можно создать, если собака чётко понимает суть послушания в защите. К несчастью, развилось ошибочное понимание закрывания как жёсткого, грубого послушания. Подобно закрыванию грохочущей крышкой чего-то бурно кипящего. Но грубость, которая так распространилась, меньше всего можно отнести к закрыванию. Собака должна усвоить, что она должна сдерживать себя, "закрывать", подобно бутылке, если хотите так это представить. Эта статья была о том, как правильно научить этому собаку, как сказать ей: "Слушай своего проводника, и если ты должна сидеть тихо, тогда придержи весь этот драйв внутри и выпусти его наружу, когда придёт время." Это и есть закрывание. Пинание собаки ногой, чтобы она выполнила команду «Лежать», не придерживает драйв (конечно, есть исключения в любых правилах) - в большинстве случаев это его ослабит.
Под знаменем закрывания нередко закладывается глубокий конфликт. И в реальности получается, что собаке не комфортно с её проводником. Одним собакам может понадобиться принуждение, чтобы они научились сдерживать себя, другим может быть достаточно спокойного голоса: "Спокойно, дружок, подожди подходящего момента." Наказание и различные карательные меры - обычно не подходящий способ.
Как фигурант, работающий на испытаниях, я бы сказал, что две наиболее трудные атаки, которые собаке приходится выполнять в Шутцхунде, это при нападении на проводника в SchH 1 и неожиданная атака из заднего конвоя в SchH 2 и 3. В обоих этих случаях собака должна продемонстрировать сложный навык послушания перед тем, как она отразит атаку фигуранта. Я думаю, большинство фигурантов согласится, что в этих упражнениях часто обнаруживаются проблемы с хваткой и нерешительность при входе, чаще даже, чем при проверке на мужество. Причина в присутствии здесь элемента послушания. Условие, что собака научилась воспринимать послушание в защите как работу с проводником одной командой, будет рецептом успеха. Задёргивание собаки до такой степени, что она начинает терять последние крохи уверенности в себе - рецепт катастрофы. Проводнику следует научиться управлять собакой при прохождении фазы защиты, а не показывать собаке, насколько она слабее своего проводника. В защитном разделе от собаки требуется намного больше, чем от проводника. Так что в процессе тренировки о собаке всегда надо думать прежде всего, даже когда дело касается послушания. Моя философия, мой подход здесь требует того же, чего и во всех других аспектах защитного тренинга: обеспечь собаку умением выполнить эту работу.

все фото »