Заставивший плакать… от восхищения!

Предыстория

Что такое Арабское Шоу? Нет, это вовсе не танец восточных красавиц! И не парад исламских террористов ... В конном мире Арабское Шоу – это выставка арабских лошадей. Арабская порода – одна из трёх пород на земле, имеющая право именоваться чистокровной. Все остальные породистые лошади мира за исключением чистокровной английской и ахалтекинской (с недавнего времени) именуются чистопородными. Но лишь арабская лошадь может похвалиться тем, что её пылкая кровь течёт в абсолютном большинстве культурных пород мира.

Аристократ конного мира, английская чистокровная, имеет одним из трёх великих прародителей легендарного Дарлей Арабиана – арабского Дарлея.

Арабская лошадь невелика ростом. Даже мала, по меркам современных требований спорта... Но именно на арабскую лошадь по верованиям мусульман сошло с небес благословение Аллаха. Христиане очень любят на это ссылаться…

Арабская лошадь гармонична.

Арабская лошадь совершенна.

Она закончена в своей восхитительной красоте… Требует ли она большего совершенствования? Улучшения? И кем можно улучшить это бесценное сокровище? Капля арабской крови облагораживает любое чудище с гривой и копытами.

Не только благородными статями, но и удивительным характером и темпераментом. Арабская лошадь… вдохновенна! Пылкая, горячая, «летучая» – она вместе с этим чувствительна, доброжелательна, кротка и отдатлива. Добронравна. И чудовищно вынослива (в Эмиратах для арабов разыгрываются особые призы космической стоимости – скачки на 10, 20 и 40 км по раскалённой пустыне). В истории России XVIII века есть прецедент – граф Алексей Григорьевич Орлов-Чесменский заплатил туркам за арабского жеребца Сметанного сорок тысяч серебром – эта сумма была равной стоимости четырех боевых линейных кораблей с оружейным оснащением!!!

Теперь Россия имеет орловского рысака…славного потомка белоснежного Сметанки. Россия имеет и русских арабов. Арабские лошади, сохранённые, разводимые, рождённые в России – это национальный бренд . Русский араб в среде знатоков равен в международной значимости русскому балету, чёрной икре и автомату Калашникова… Цены на русских арабов на аукционах не единожды зашкаливали за миллионы долларов ! Арабская лошадь оценивается по двум критериям: работоспособности и красоте. Арабская лошадь, не умеющая доказать своей физической крепости, это малостоящая фарфоровая игрушка. Арабы скачут на скачках и сравниваются в Шоу. Коллегия судей оценивает красоту и правильность араба. Каждую стать, даже выражение мимики и впечатление, произведённое на судью. Оценки складываются – баллы плюсуются.

Стюарды поднимают таблички с баллами за «строение головы», «породность», «движения» (и т.п.) на обозрение зрителей. Судейство не анонимно, напротив, каждому понятно, кто из авторитетнейших судей выставил оценку. Ни один из экспертов не станет лукавить и кривить душой. Ведь намеренно ошибочно оценить лошадь на глазах нескольких тысяч искушенных зрителей означает осрамить свою репутацию знатока. Традициям кровного коневодства – несколько тысяч лет. Люди могут ошибаться… Но не злонамеренно манипулировать знаниями, сберегаемыми как великая наука. В конном мире манипуляции не прощаются! Понятно, что в Шоу выступают два персонажа: Его величество араб и человек, вышедший с арабом на подиум. Выводчик, если по-русски. Хэндлер, по-иноземному.

Выводчик и Лошадь – дуэт. Партнёры в нём могут быть одинаково великолепны но, увы, неравнозначны... Задача человека – не заслонить собою великолепие коня, напротив: создать впечатление того, что лошадь прекрасна сама по себе, без принуждения и натуги.

Так что питерские укротители с Аничкова моста за мастерство показа получили бы «ноль»…

Инкогнито

В четверг этого господина ещё не знали в лицо… Конечно, арабисты его знали, узнавали и организаторы. Зрители и конная тусовка то и дело обращались к нему по-русски. Он с извиняющимся видом разводил руками. Я впервые увидела Его в разминочном манеже. Он молча отряхивал опилки с курточки какой-то малявки, навернувшейся с пони. Улыбался, держал пони за повод, и выбирал пальцами опилки из понячей гривы – видимо, всадница при падении образовала опилочное цунами. «Какой невозмутимый папаша», – мелькнула мысль в моей мало осведомлённой голове. Через час-другой в пустующем зале, на большом манеже, он «нарезал» несколько периметров и диагоналей с рослым серым арабом в поводу. Этот господин был велик ростом, серый араб тоже не мал, но впечатление от увиденного вскользь, осталось довольно… острое.

Лошадь на взвинченной, сильно - прибавленной рыси, двигалась плечо-в-плечо с человеком, хотя, по логике вещей, человек должен был остаться сильно сзади и попытаться одержать жеребца. Ничуть не бывало! Усатый господин остановился, передал повод заводчику и с очень довольным видом сначала отёр салфеткой пот с лица и произнёс громкое «У-ф-ф-ф»! А затем изобразил руками движение пловца, плывущего вразмашку . « Итц машин!!!» сказал он ВСЕМ присутствующим на иностранном языке. «Не лошадь – машина!» – отдалось в закоулках мозга, не обремененного знанием иностранной речи. …Но я снова была уверена в том, что этот господин – русский, пытающийся что-то вменить иностранцу. И обратилась к нему по-русски с малозначительным вопросом. Он извинился по-английски. «Он – голландец, – пояснил кто-то рядом. Лучший хэндлер Европы, приехал давать мастер-класс и экспонировать лошадей на Шоу», – добавил этот любезный кто-то. «Пора начинать приставать к народу с диктофоном», – цепко осело в голове. И ведь вправду, начала приставать к коллегам-россиянам.

Имя этого господина.

Иоганнус Ламбертус Августинус Калис. Так значится в приглашении… Конный мир знает его под именем Яна Калиса – всемирно известного голландца – заводчика арабских лошадей и ультра-класса мастера-выводчика. Ян Калис имеет в Голландии конный завод и трендепо. Ян Калис влюблён в русских арабов, приезжая в Россию и посещая конные заводы, он узнаёт в лицо лошадей, когда-то увиденных мельком.

Этот человек так знаменит, что в ежегодном и величайшем соревновании конников – Призе Наций, лучшему выводчику вручают кубок имени Яна Калиса. В России он – в третий раз. Россия ему очень и очень нравится. Своим… отношением к лошадям. И отношением конников из разных конфессий друг к другу. В Голландии (с его слов) скаковики не «обсуждают результаты» за одним столом с рысачниками или тренерами пони-клубов. В России, по его словам, конфессия одна: лошадники. И ему это очень импонирует. Он намерен посещать Россию вновь и вновь. Давать мастер-классы, учить желающих мастерству показа. Бескорыстно. Таковы были результаты разведки боем в пятницу. В ту же пятницу Ян Калис был замечен слегка навеселе и с неизменной бутылкой пива в руке, в демократичном буфете на галерее .Со всё той же доброй улыбкой на усатом лице, он обсуждал результаты с российскими коллегами… Каждый говорил на своем языке и очень образно жестикулировал. Впереди была суббота – Арабское Шоу.

Суббота

В манеж вынесли красочные тумбы, стойки, увитые цветами. Из раскрашенных конкурных жердей выложили на опилках коридор. По нему выводчики должны провести и развернуть лошадь.

Лошадь несколько раз за экспозицию должна попеременно: то «лететь быстрее лани», то остановиться и замереть в выставочной стойке, то кротко пройти по коридору, не заступая за ограничения. Выводчик должен мастерски демонстрировать и «лёд и пламень в одном флаконе» по указанию судьи-распорядителя. Нашим, пока ещё неопытным дуэтам соотечественников удалось-таки: пару раз снести и растоптать цветочные стойки, пару раз сильно напугать зрителей, прилипших к барьеру, пару-тройку раз вырваться из рук выводчиков и удрать с манежа и один раз – столкнуть судью с дороги. Чтобы уступал,значит, иностранец дорогу русскому арабу! А так же в лучших традициях Санкт-Петербургских конных памятников Клодта и Фальконе засвечить и накрутить пируэтов там, где воспитанная лошадь даже с ноги на ногу не переступит…

Но наука – дело наживное, опять же – «первый блин»! Мне удалось, воспользовавшись аккредитацией, проникнуть в «святая святых» – судейское поле. Ещё три фотографа получили завидную для нескольких тысяч зрителей счастливую возможность находиться в непосредственной близости от главного священнодействия – экспертизы.

Зрители ждали финалистов, претендующих на победу.

Я ждала Яна Калиса.

Неаполитанка

Комментатор (величайшая из мастеров-наездников современности Алла Михайловна Ползунова) объявила: «Класс дебютантов, Неаполитанка, красно-серая кобылка Терского конного завода!» Пауза. Музыка... Музыка была удивительно нежная и мелодичная… А дальше… Этот дуэт не «вылетел» на манеж! И не «выплыл», и не вышел! Дуэт Калис – Неаполитанка...явился зрителям! Как почти забытое и ожившее вновь мимолётное виденье… Зал взволнованно загудел. Кобылка, кажется, боялась коснуться земли глянцевой подковкой, кобылка несла свой хвостик высоко, как победный шнадарт! Кобылка держала ушки свечками и картинно раздувала ноздри. Кобылка игриво гнула затылок (так говорят конники), то есть изгибала кокетливо лебединую шейку. Кобылка была очевидно напугана шквалом аплодисментов и радостным «в-а-а-у» зрителей. Но она доверчиво следовала за рукой выводчика и на широчайшей, пружинной рыси ответственно и сосредоточенно двигалась вместе с ним по манежу. Только в чудесных, очень тёмных лошадиных глазах можно было прочесть трепетное волнение и надежду на то, что именно её выводчик знает как и что нужно делать, чтобы когда-нибудь найти дорогу домой. И на свободном, отпущенном чембуре (поводке), в лаковом выводном недоуздочке, почти невесомом, невероятно тонком и изящном, она следовала за ним… Абсолютно незаметным, магическим воздействием, беззвучно, не перебирая поводок рукой, Калис перевёл Неаполитанку в шаг в полутора метрах от судей и в обозначенном секторе… мгновенно остановил её перед коллегией экспертов.

Кобылка не просто остановилась… она вздрогнула и замерла, ровно опершись на все четыре ножки там, где было велено. Кобылка дрожала нервной дрожью, но не мелкой и нервической а… заметными сильными волнами возбуждения и азарта. Вытянув шейку, она тревожно нюхала воздух и победно держала хвост «на два часа пополудни». Кобылка, как завороженная ,смотрела пристально в лицо выводчику… А мы все смотрели на неё, Неаполитанку, и, поверьте, не видели Калиса. А видели только волшебную картинку: кобылку, серую арабскую двухлетку, невозможной, неземной красоты и словно бы явившуюся не из этого мира…

В этот момент и музыка и шум «отключились». Зал стих, словно испугался, что неловкий звук, крик, встревожит и спугнёт лошадь, что мгновенно возникшее изваяние замершей Неаполитанки развеется и исчезнет…

Потом был великолепный гнедой белоногий Тайсон и двадцатилетний белоснежный Приморск и мега-звезда, серый в яблоках Мадьяр – один из лучших скаковых арабов Мира. Теперь и абсолютный Чемпион Арабского Шоу. Калис выводил араба за арабом и взвинтил зал настолько, что их дуэту с Мадьяром устроил подлинную овацию: «Браво, браво, бра-а-а-во-оо!!!» скандировали зрители. В какой-то момент я очнулась от… солёного вкуса собственных слёз и, смутившись, отошла за колонну.

Как он это делает?

У него в руках: длинный тонкий хлыстик, на кончике которого… голубой шуршащий бант. У него в руках длинный тонкий выводной чембур – лаковой кожи мягкий ремешок, извивающийся как змейка. Любая лошадь (если захочет) оборвёт этот поводок лёгким неповиновением, рывком , взмахом головы..

Он – высокого роста, строен, худощав, улыбчив и подтянут. Калис бежит с конём в поводу непринуждённо-легко, гигантскими и пружинистыми шагами, соизмеримыми с бегом лошади. У Калиса очень пластичные и выразительные кисти рук, музыкальные руки. Руками он делает чудеса – щёлкает пальцами, шутливо пугая арабов, виртуозно вертит между пальцами хлыстик – голубой бант мелькает то у ноздрей, то у копыт. Калис сыплет опилки, подбрасывая их в пальцах перед храпом замершей лошади. Лошадь изгибает, вытягивает картинно шею и нюхает воздух ,прядая ушами… Как это описать? Никак. Только увидеть и попытаться понять, постигнуть загадку Калиса.

Он весел, дружелюбен и обаятелен

Он то невозмутимо улыбается, то болезненно-огорчённо морщится, если видит, как наказывают неповинующуюся лошадь. Любой араб, даже увидевший его впервые, идёт за ним так, как загипнотизированная мышка сама идёт в пасть змее. Он обнимает, ласкает, успокаивает голосом очень мягкого тембра арабов в разминочном манеже. Он не помнит точно, сколько Чемпионатов Мира и Европы он выиграл… После пятнадцатой победы он сбился со счёта. Калис экспонирует арабов… сорок лет. Сейчас ему пятьдесят два.

Но он уверен – главное в жизни ещё не сделано.

То есть всё ещё впереди…

Елена Типикина

P . S .

Арабским лошадям - за то, что они есть на белом свете, - отдельный поклон !