БАЗА СОБАК СПОРТ РАБОТА ЛИКБЕЗ ЛОШАДИ
© Господар стайни 2007.
Господар Стайни -- команда, мы стараемся не терять из вида пользовательские качества собак.
Часть сайта посвящена базе данных ШНАУЦЕРОВ. Другая -- спорту и прикладной работе.
Лошадей мы любим особо и посвятили им страницу.
Если вам есть чем поделиться с нами в контексте данного ресурса, у вас есть интересные наработки в спорте, опыт в прикладной дрессуре, собственное видение развития пород шнауцеров или просто у вас есть любимая лошадь, то мы всегда открыты к новой информации.
Наши контакты:
телефон, телетайп,
ну и телескоп...
А ещё нам можно слать письма
«назад

В ЗАЩИТУ ЗАВОДЧИКОВ СОБАК

Как борьба за права животных исказила наш язык Автор: великий Джон Йетс (ныне покойный) Американский союз любителей спортивных собак (American Sporting Dog Alliance) Размещено с позволения Донны Йетс «Вы – заводчик!!!!!!!!!!!!» В современном мире это – не просто заявление, а, скорее, обвинение. «Я сказала журналисту новостной телепрограммы, что развожу собак, - рассказала мне недавно приятельница из Далласа. – Он посмотрел на меня так, словно у меня бордель». Владельцы собак позволили движению за защиту прав животных перекроить наш язык, чтобы выставить все, что мы делаем, в как можно худшем свете. Если мы говорим, что разводим собак, то на нас смотрят, как бы вопрошая: «Что, «фермер»? Плодишь все подряд, без разбору?» Если мы говорим, что являемся «заводчиками на уровне хобби», то кто-нибудь непременно спросит, как мы осмеливаемся считать живых существ своим хобби. Некоторые из нас пытаются использовать слово «любитель», но и это не спасает. Самый жалкий ответ на этот вопрос – когда мы зовем себя «ответственными заводчиками». Ответственными – перед кем? Кто определяет, какой заводчик «ответственный», а какой – «безответственный»? Какой-то чиновник? Политик? Кретины из зоозащитных организаций, который считают, что ответственных заводчиков не существует в природе? Эти фанатики-зоозащитники скорее убьют всех животных, чем позволят кому-то их любить. Вообще-то, именно в этом заключается их план… Если мы говорим, что мы не заводчики, значит, мы чертовы собиратели животных. Нас клеймят, как психически нездоровых, и советуют обратиться к врачу. Вся часть нашего языка, связанная с владением собаками, замарана риторикой зоозащитного движения. И самое плохое – что мы это допустили. Мы слишком трусливы и робки для того, чтобы защитить себя. Мы все ищем какие-то размытые эвфемизмы для описания того, что мы делаем, чтобы на нас не нападали. Однако этим мы сами обеспечили свою гибель. Зоозащитное движение никуда не денется. Их цель – отнять у нас право владеть животными и разводить их. Группы зоозащитников объявили войну всем видам владения животными, и они не остановятся, пока не победят, или пока мы, наконец, не соберем достаточно смелости, чтобы восстать и побороть их. Они не отнимали у нас власть. Мы сами дали им власть над собой. Мы отказались от своих убеждений в пользу врага. Мы просим прощения за то, что мы делаем. Мы пытаемся вяло оправдываться за такие вещи, как усыпление животных в приютах, случайные вязки, собачьи бои и опасные собаки. Мы берем на свои плечи, по меньшей мере, часть ответственности за эти проблемы, хотя на самом деле мы совершенно не виновны в их возникновении. Абсолютно не виновны! Меня уже тошнит от того, что владельцы собак бесконечно извиняются и кланяются, и позволяют ставить себя в пассивно-оборонительную позицию. Довольно! Хватит уже распускать сопли по поводу того, кто мы такие и что делаем. Позвольте мне высказаться четко, для протокола: я – заводчик собак. Я развожу собак. Я выращиваю щенков. Мне это нравится. Я этим очень горжусь. Если вам это не нравится, идите лесом. Меня не волнует, что вы думаете обо мне и моем занятии. Я получаю два-три помета английских сеттеров в год. Я бы хотел, чтобы у меня было больше пометов, но у меня не получается: я разорюсь. Мои собаки зарабатывают себе на жизнь, как и я. Им нужно работать хорошо, как и мне. Если они работают плохо, я их не оставляю у себя, и уж точно не использую в разведении. Это охотничьи собаки, и они должны работать в соответствии с очень жестким стандартом качества – лишь тогда они будут достойны оставить после себя потомство. Их работа должна полностью отвечать стандарту чемпионского уровня в жесточайшей конкуренции. Они – профессиональные спортсмены. Большинство из этих собак не дотягивает до планки. Из них получаются прекрасные собаки для охотников-любителей и домашние любимцы. Если я когда-нибудь кастрировал или стерилизовал собаку, это было лишь чисто по медицинским причинам, и так будет впредь. Если собака достаточно хороша, чтобы я ее оставил себе, то она достаточно хороша и для разведения. Я никогда не продавал щенка по контракту с условием стерилизации или кастрации. В случае рабочих собак, нужно два-три года, чтобы понять, что получилось из собаки. Никто не может оценить весь потенциал или бесталанность маленького щенка. Я надеюсь, что каждый щенок, которого я продаю, вырастет в великолепную собаку, достойную участия в разведении. Меня совершенно не огорчает (и уж точно не вызывает чувства вины), когда кто-то решит повязать собаку моего разведения, которую я решил продать, когда она была щенком. Это все равно очень хорошая собака, я усердно трудился над своей программой разведения на протяжении 35 лет, чтобы обеспечить сохранение и концентрацию прекрасной генетики в каждой собаке, которую я продаю. Иногда у меня в помете появляется щенок с серьезным недостатком. Таких щенков я не продаю, хотя многие люди были бы очень счастливы их купить. Я отдаю их бесплатно в хорошие руки. Определение «хороших рук» - мое собственное, поскольку это мой щенок. Я его владелец. Не вы. Я несу ответственность перед щенком. Не перед вами, не перед какой-то аморфной желеобразной массой под названием «общество». Я считаю, что у меня есть личная ответственность перед каждой собакой, которой я позволил появиться на свет, от рождения и до смерти. Для него всегда найдется место в моем питомнике, если владелец больше не сможет или не захочет его держать. Вот это – договор, подписанный кровью между щенком и мною. Это – договор, подписанный с новым владельцем, когда мы пожимаем друг другу руки. Я цинично хохочу, когда кто-то из организаций «Общество гуманизма США» (HSUS) или «Люди за этичное обращение с животными» (PETA) спрашивает, являюсь ли я ответственным заводчиком. HSUS и PETA – два самых подлых, кровожадных и лживых серпентария на земле. Чтобы оценить их моральные устои, придется использовать отрицательные величины. PETA каждый год убивает больше 90% животных, которых она же «спасает», а HSUS поддерживает программы и меры политики, которые приводят к ненужным смертям сотен тысяч животных в год. Полагаю, я наступил зоошизе на все ее больные мозоли. Так и слышу, как они возмущенно клокочут и негодующе трясут всеми своими подбородками. Вот и отлично. Вы их тоже слышите? Они утверждают, что я эксплуатирую животных. Они утверждают, что я занимаюсь безжалостной выбраковкой и манипуляциями с генетикой моих собак. Они верещат, что я заставляю бедных эксплуатируемых собачек зарабатывать себе на жизнь, и что они должны работать в соответствии с нереалистичными стандартами. Они говорят, я делаю это ради подпитки своего больного самолюбия. Еще они жалуются, что я продаю собак за деньги и эксплуатирую ради личной выгоды. Ну и еще, конечно, их претензия – что я использую собак для кровавой охоты на невинных диких животных. Какой же я гад! Ужасно, что у моей мамы вырос такой сын. Ведь она была такой хорошей женщиной. Ладно, признаю себя виновным по всем пунктам обвинения. И знаете что? Я себя совершенно не чувствую виноватым, ни капельки. Да, я все это делаю. Мне это нравится. Я это обожаю! Теперь я выскажусь в свою защиту – как заводчика собак. Так случилось, что я люблю собак. Я люблю быть с ними. Я люблю работать с ними. Я люблю наблюдать, как растет щенок, и раскрывать его потенциал. Для меня огромная честь и счастье – работать с действительно великой собакой в пору ее расцвета. Я люблю делить свой ужин с собаками, люблю бороться с щенками на полу и валяться с ними на диване. Я теряю сон, если собаки болеют, и работаю без продыху, чтобы иметь возможность о них заботиться. Я трачу на собак практически все свои деньги, и еще и в долги влезаю. Когда они стареют и умирают, они разбивают мое сердце. Моих прекрасных воспоминаний хватило бы на дюжину жизней. А что у зоошизы? Ее идеология. Они смотрятся в зеркало, надуваются, как жирные жабы, и ощущают себя очень праведными, словно Господь персонально назначил их защищать животных от таких, как я. То, что у них есть – это пустота. Полная стерильность. Мир без жизни и любви. Ну так и на здоровье. Моя жизнь наполнена любовью, радостью и красотой, большей частью благодаря моим собакам. Они помогали мне сохранить трезвость ума, когда это было нелегко. Они придавали мне отвагу в те дни, когда мне больше всего хотелось лечь и сдаться. Они давали мне силу выдерживать дни, когда мне хотелось убежать и спрятаться от всех. Я обязан им жизнью. Эти люди из зоозащиты правы. Я безжалостно бракую собак и манипулирую генетикой. Мои племенные собаки должны отвечать самым жестким и высоким стандартам и проходить самые изнурительные проверки. Я очень этим горжусь. Благодаря этому, большинство людей, которые покупают у меня щенков, остаются очень довольны. Когда я продаю щенка, высока вероятность того, что он навсегда останется жить у этих владельцев. Есть большие шансы на то, что у него будет прекрасная жизнь. Я получаю щенков, которых люди очень любят и с которыми не хотят расставаться. Это моя работа как заводчика. Я добился этого путем тщательного отбора. Мои щенки сегодня являют собой результат 35 лет моего упорства и настойчивости. Я использовал в разведении лишь тех собак, которые обладали чудесным характером, идеальным экстерьером, блестящим умом, исключительными природными способностями, бесподобным стилем и тем мистическим ингредиентом, который можно назвать гениальностью. За каждым щенком, рожденным в моем питомнике, стоят шесть, восемь или даже десять поколений собак моего собственного разведения. Каждый из этих предков в высокой степени обладал чертами, которые я перечислил выше. Я растил и тренировал каждую собаку из перечисленных в нескольких поколениях родословных моих щенков, и старел вместе с ней. Проще говоря, мои щенки сегодня гораздо лучше, чем 35 лет назад. Сегодня в моем разведении доля хороших собак значительно выше, доля собак с недостатками – значительно ниже; хороших качеств у них, в среднем, больше, и гораздо более высокий процент действительно великих собак. Вот что значит быть заводчиком. Подпитывает ли это мое самолюбие? Конечно. Я люблю питать свое самолюбие. А вы не любите? Если нет, значит, у вас, как у человеческого существа, очень большие личностные проблемы. Но я скажу вам, для чего еще это нужно. Это нужно для того, чтобы собаки были счастливее. Это позволяет собакам жить более полной жизнью, жить всю жизнь в одной семье и пользоваться огромной любовью. Это также нужно для того, чтобы собаки были здоровее. Множество поколений собак с функциональным экстерьером означает, что их потомки менее подвержены травмам, усталости и развитию артрита. Множество поколений, отбиравшихся на основе жизненной силы, выносливости и прекрасного здоровья означает, что их потомкам, как правило, нипочем экстремальные климатические и погодные условия и местность со сложным рельефом. Мне также удалось практически полностью устранить генетические проблемы со здоровьем в моих линиях. К примеру, дисплазия тазобедренного сустава – наиболее распространенное генетическое заболевание английских сеттеров. Считается, что оно поражает около четырех процентов всех собак в породе. За последние 20 лет лишь у двух собак моего разведения были сомнительные рентгеновские снимки, причем им обоим Ортопедическое общество США (OFA) дало бы оценку «удовлетворительно». Последний из них был сделан 10 лет назад. Да, я очень горжусь тем, что я заводчик. Мне это удалось. Я также горжусь тем, что собаки моего разведения настолько умны, что это даже пугает; настолько преданы, что в поле они могут быть для вас самым верным напарником, и при этом они обладают исключительной независимостью, позволяющей им эффективно работать; это настолько любящие собаки, что с ними не хочется расставаться ни на секунду; настолько уверенные в себе и с такими крепкими нервами, что их ничто не выводит из равновесия; и они просто ошеломительно великолепны от кончика носа до кончика хвоста. Они постоянно заставляют меня улыбаться. Я думаю, что и я заставляю их улыбаться. Однако зоошизофреники утверждают, что я все это делаю ради денег. Они обвиняют меня в том, что я эксплуатирую животных ради денег. Ну а как же. Пользуюсь каждым шансом. Я очень счастлив всегда, когда мне удается продать щеночка за холодную бездушную наличность. Я прямо-таки отлично себя чувствую. Я каждый раз так радуюсь, потому что это значит, что кто-то ценит мою работу. Я радуюсь, потому что я заработал эти деньги, причем честным путем. Единственное, о чем я сожалею – что не заработал больше денег на разведении. Учитывая все жертвы, на которые я пошел, и всю мою тяжелую работу, я должен был бы купаться в деньгах. К сожалению, не купаюсь. Последний раз, когда мне удалось что-то заработать на помете щенков, был годы назад. Обычно я теряю на них последнюю рубашку. На каждого щенка, которого я продаю, есть еще один, которого я придерживаю, чтобы оценить, и парочка других, которых я держу два-три года, чтобы решить, стоит ли их использовать в разведении. Потом, есть еще собаки, которые выступают на соревнованиях, и это стоит огромных денег. Я уже не говорю о старых собаках, которые вышли на пенсию и живут у меня, пока не умрут от старости. Почти треть собак в моем питомнике – старички-пенсионеры, и уход за ними стоит немало. Деньги уходят на еду для собак, различные добавки и принадлежности, ветеринарные счета, лицензии на питомник, ремонт, использование автомобиля для поездок в поля на тренировки и испытания, на рекламу, интернет, телефонные счета и четыре пары хороших сапог в год. На это нужны деньги. Много денег. Тонны денег. Господи Боже, помоги мне продать побольше щенков! И вообще, что плохого в том, чтобы зарабатывать деньги? Это одна из самых фундаментальных американских ценностей. Своим заработком можно гордиться, если ты зарабатываешь честно. Даже зоошизикам надо что-то есть. Для того, чтобы набивать свой зоб овощами, им нужно зарабатывать: органические овощи стоят дорого. Большинство честных работяг не могут себе их позволить. Я также не могу не отметить, что у большинства активистов зоозащиты в возрасте за тридцать довольно крутые машинки (например, дорогие «бумеры»), роскошные дома и очень дорогой гардероб. Я не могу не отметить, что многие руководители зоозащитных групп очень хорошо устроились – с шестизначными зарплатами, шикарными офисами и всеми наворотами. Видимо, они хотят сказать, что им-то можно грести деньги лопатой, а вот если заводчики собак что-то зарабатывают, то они сразу становятся аморальными барыгами. В Америке нет никого, кто столько зарабатывал бы на эксплуатации собак, сколько зарабатывают руководители зоозащитных организаций. Их зарплаты зависят от наличия эксплуатируемых животных. Если у них не будет животных для эксплуатации, им придется взаправду работать! Этот двойной стандарт несколько удивляет, вам не кажется? Может быть, вовсе и не удивляет. Единственное, что удивительно в этом лицемерии – что столько людей не могут его распознать. Мой следующий грех: я заставляю собак работать и зарабатывать себе на жизнь. Зоозащитники рисуют картинку, на которой я избиваю собак хлыстом до беспамятства, заставляю работать до полусмерти, делаю их несчастными и всячески уничижаю. О, угнетенные, униженные, голодающие массы! Вам эта песенка знакома. Единственная проблема в том, что мои собаки не согласны. Они любят работать. Они обожают работу. Они несчастны лишь тогда, когда я в поле беру не их. Работа для моих собак – радость и страсть в чистом виде! Они наслаждаются каждой секундой. А вот зоозащитные организации живут тем, что создают воображаемых жертв. Некоторые люди чувствуют себя лучше и значительнее, когда спасают каких-то жертв; и, разумеется, при этом они готовы расстаться со своими деньгами, благодаря чему руководители зоозащитных групп могут позволить себе бутерброд с семгой. Ой, я хотел сказать – со шпинатом. Как неделикатно с моей стороны. Боюсь, я вообще очень бесчувственный человек. Вернемся к угнетенным массам легавых собак. Попробуйте провести эксперимент: возьмите статью зоозащитников и подставьте везде слово «пролетариат» вместо слова «животные». Вы сами увидите, что философия зоозащитников представляет собой чистую и незамутненную марксистскую доктрину. Видимо, мои собаки – не марксисты. Они любят свою работу. Просто обожают. Они счастливы, когда имеют возможность работать. Похоже, зоозащитникам просто не дано понять, что и люди могут так относиться к своей работе. Так же и я отношусь к своей очень тяжелой работе заводчика. Она приносит мне счастье. Можно сказать и по иному: пример моих собак и мой собственный показывают, что жизнь не является бессмысленной каторжной работой и эксплуатацией. Мы – живое свидетельство тому, что в жизни могут быть радость, красота и реализация личных возможностей. Но вот с фанатиками от зоозащиты, которых я знал, эти качества никак не увязываются. Мне кажется, они довольно несчастны и угнетены. Мне куда приятней общаться с моими собаками. Да, и венец всему – то, что я использую этих бедных эксплуатируемых животных для охоты на невинных птичек. Какой ужас! Конечно, охота – это отдельная тема, и я не буду даже пытаться ее здесь охватить. Достаточно сказать, что те, кто выступает против охоты, пытаются бороться с несколькими миллионами лет истории человечества, балансом живого на земле и здравым смыслом. Одно я знаю наверняка. Тот факт, что у нас до сих пор сохранились здоровые популяции большинства видов птиц и животных – исключительно заслуга охотников, которые всеми силами выступали за эффективную охрану природы. Мы сохранили миллионы гектаров земли, являющейся средой обитания для множества видов животных; уберегли огромные площади от застройки; мы повсеместно поддерживали сохранение видов, находившихся под угрозой, и не болтали попусту, а действовали. Зоозащитная подтанцовка же исключительно треплется, а когда не треплется, то уничтожает природные места обитания и живущих там животных во имя создания огромных полей для массового выращивания сельскохозяйственных монокультур. Так что я горжусь и тем, что я – охотник. Пора каждому владельцу и заводчику собак гордо встать и выпрямиться, и пусть нас всех подсчитают. Каждый из вас сделал больше для улучшения качества жизни людей и собак, чем все активисты-зоозащитники, вместе взятые. Поэтому встаньте и крикните так, чтоб на Гималаях было слышно! Хватит ползать на брюхе и извиняться. Ваши собаки заслуживают большего уважения. Вам просто надо стать немного жестче, если вы хотите быть достойными своих собак. Вы делаете правильные вещи. Вот так, очень просто.